Быстротечность

Он и она, почти без вещей, взошли на борт судна, в путь свадебного путешествия. Водная гладь уходила к горизонту, куда стремилось и солнце, чтобы коснутся своим краешком и медленно погрузиться. Он обнял ее и сказал:

- Это все пройдет быстро.

- О чем ты? – спросила она.

- Потом скажу! – многозначительно хитро улыбаясь, сказал он.

- Хорошо! – растерянно улыбнулась она.

      Медовый месяц прошел. Прошли годы, десятилетия. Прошла жизнь.

Они вместе прошли жизнь, словно перелистали книгу. Птицы еще осенью покинули гнездо. Опавшую листву давно покрыл снег.

Он лежал на своей простенькой тахте. Она сидела на низком кресле рядом и смотрела ему в глаза. Он посмотрел в ее грустные глаза и сказал:

- Помнишь, я как-то сказал тебе, что это все пройдет быстро, ты еще переспросила?

      - Я, конечно, не очень помню, что было позавчера, но хорошо помню то, что было на заре нашей жизни. Ведь это было перед свадебным путешествием, верно? Я еще сначала подумала, не о медовом ли месяце ты говоришь.

      - Так вот, я сейчас объясню свои слова.

Наступила долгая пауза, он глубоко вздохнул и сказал: - это все прошло быстро.

      - Знаешь, в последнее время я все чаще и чаще вспоминала эти твои слова. Сейчас мне кажется, что с каждым десятилетием нашей жизни я все ближе и ближе приближалась к смыслу этих слов. Знаешь почему? Я всегда замечала, как ты дорожил нашим личным временем. Я буквально чувствовала, как все становится неважным, кроме нас, когда мы вместе. С годами все сильнее и сильнее. Хоть ты и не объяснял эти слова, а я не переспрашивала, я все равно чувствовала через твой взгляд, через твое прикосновение, через твои губы и улыбку, как ты дорожишь нашей долей отпущенного. Время замирало на долгие мгновения рядом с тобой.

- Вот ты говоришь, а глаза у тебя грустные, как будто, ты думаешь: что не мы прожили жизнь, а жизнь прожила нас и что немощь добивает меня, и время допивает меня. Где твоя улыбка?

      - Нет, нет, что ты! Мы прожили с тобой больше, чем кто-либо... - она не могла продолжать, она пыталась улыбнуться, но вместе с улыбкой на ее устах, появились слезы на ее глазах. - Потому что ты с самого начала знал, а я чувствовала, что – это все пройдет быстро.

Он хотел прикоснуться к ее руке. Пальцами сжать ее кисть, ладонью ощутить ее присутствие, что она рядом с ним рукой и сердцем. Она смотрела на него с улыбкой и в слезах. Он поднял руку, но почувствовал, что не сможет, не хватит сил. Его рука застыла в воздухе на полпути. Свершился момент перехода, его глаза погасли, повисшая рука рухнула на постель.

Волшебство

Он проснулся ранним утром, как обычно. Она лежала рядом справа вполоборота спиной к нему. Она спала. Ее левая грудь была обнажена. Лямка ночного топика спáла на предплечье. Опершись на локоть, он протянул руку, и его ладонь застыла над ее грудью. Она спалá, он любовался ею. Он протянул пальцы к ее предплечью, захватил лямку средним пальцем как крючком и медленно протянул ее на положенное место. Она спала. Вся природа спала в ее облике. Только щебет жаворонков слышался за окном. Первые лучи, посланцы солнца вырвались из-за горизонта. Рассветало.

      Зеркало в ванной каждое утро напоминало ему о возрасте. Он почистил зубы. Начал бриться. Раньше, она наносила на его лицо пенку для бритья и медленно брила. Раньше они засыпали вместе, просыпались вместе, чаще были близки. Раньше, она называла его Волшебник. За чудеса близости. Раньше, он частенько превращал близость в праздник тела и души. Каждый праздник был неповторим и необычен. Это было не сложно, он был молод, но главное - она всегда вдохновляла его. А теперь, он и не помнил, когда она в последний раз называла его Волшебником. Погрузившись в воспоминания, он чуть не порезался. Только этого не хватало – подумал он.

      Чай с годами почему-то не шел по утрам, с годами у него сформировалась целая утренняя кофейная церемония. Когда-то он будил ее запахом кофе у изголовья. Снова он ушел в воспоминания. За это время она успела встать, умыться, одеться и нагнать его у дверей.

      - Ты... так и уйдешь, не поцеловав меня и не сказав мне ни слова?

Он прикоснулся губами к ее лбу и хотел, было повернуться, но она остановила его: что это за поцелуй такой и почему у тебя такое постное лицо и вообще где моя волшебная...- не докончила она, взявшись рукой за бляшку его ремня, как он прикрыл ее губы своими пальцами.

      - Сегодня у нас будет особый вечер, который перейдет в утро – сказал он улыбнувшись.

      - Особый вечер?! – сомнительно улыбнулась она.

      - Да, но это вообще то сюрприз! – сказал он, улыбаясь, и заговорщицки моргнул правым глазом.

      - А поче... – не докончила она, так как он снова прикрыл ее губы пальцами, боясь, что она разбудит хоть уже и взрослых, но детей.   

      - Вечером, вечером!

      Он ехал в машине. Он чувствовал подъем. У него поднялось настроение. У него поднялся тонус. У него чуть не поднялось давление. Поднялось все, что могло подняться в его еще не старом организме. Он как будто скинул пару десятков лет. Отлично, все будет отлично. Он никогда не планировал праздники, лучшим планом для него всегда была импровизация. Может быть, поэтому они всегда были неповторимы. Он что-нибудь придумает, ведь  у него есть главное – Вдохновительница Волшебства.

Улыбка Будды

Он ждал ее за столиком летнего кафе. Солнце сияло в небе улыбкой, и у него было хорошее настроение.

В состоянии предвкушения встречи он мечтательно смотрел в даль.

Вот она подошла, нет, даже не подошла, она подплыла как каравелла по волнам. Села за столик. Улыбнулась и как-то сразу начала говорить:

- Помнишь, ты говорил, что любовь многогранна и многолика. И что две даже одинаковые пары не могут любить друг друга одинаково, потому что нет одинаковых людей?

Она посмотрела ему в глаза, как будто выжидала чего-то и продолжила: - Я знаю, как ты любишь меня. И я люблю тебя... Мне кажется, никто не мог бы любить тебя так, как я...

Он застыл от счастья и не смел двинуться, боясь малейшим движением разрушить хрупкую реальность. Боясь малейшим движением запустить ход остановившегося времени.

      Но время было запущено извне.

– Аллоу, я тут уже две минуты сижу, а ты меня не замечаешь, учишься быть статуей, и о чем ты думаешь?!

      - О тебе конечно!

      - Почему ты обманываешь; если ты думал обо мне, то почему не заметил что я сижу рядом с тобой уже целых десять минут?

      Ну что он мог сказать. Она была убедительна. Как всегда.

Она как-то поежилась, резко дернула головой, когда он наклонился в ее сторону. Странно улыбнулась и как-то сразу начала говорить:

Помнишь, ты говорил, что любовь многогранна и многолика. И что две даже одинаковые пары не могут любить друг друга одинаково, потому что нет одинаковых людей?

Она посмотрела ему в глаза, как будто выжидала чего-то и продолжила: - Я знаю, что ты любишь меня. И я люблю тебя...

О, Господи, точь-в-точь, слово в слово, невероятно, я сейчас умру – подумал он.

... люблю тебя как друга.  Дело в том... – замялась она - что я люблю другого человека.

      Услышав эти слова, он окаменел. Он хотел прикоснуться к ней, развеять эту реальность как дым. Стереть из времени эти минуты своими объятиями. Но не смог двинуться. Он попытался улыбнуться, но каменное лицо не слушалось его. Неимоверными усилиями он попытался еще раз, казалось, сейчас его лицо раскрошится от напряжения. Все что он смог – это поднять уголки рта.

      Он хотел дотронуться до ее руки, может быть в последний раз. Но когда он увидел, как она отвела взгляд в сторону, а ее кисть собралась в кулак, его рука повисла в воздухе.

      Тут подошла ее подруга и двое молодых людей. Его рука вернулась к бокалу. Один из молодых людей наклонился в ее сторону и его поклон был вознагражден влажным поцелуем. Он же стал теребить ножку бокала пальцами.

Привет! – сказала ее подруга. Привет! – сказал он. Мне надо идти – сказал он и сорвался с места.

      - Что здесь произошло? – спросила ее подруга.

      - Так, ничего – ответила она.

Он быстро шел, не думая о том куда идет. Он вообще не думал, он только чувствовал. Почему-то саднило. Где-то болело, но непонятно где.

Ему хотелось есть, его тошнило.

      Ему хотелось бежать сломя голову, неважно куда.

      Ему хотелось лечь на землю и закрыть глаза.

Казалось, небо сейчас рухнет на землю. Солнце, сдвинув брови, улыбалось уголками рта.